31 октября 1811 года в Царском Селе открылся самый известный в истории России лицей. По легенде, умирающий Пушкин сожалел, что рядом с ним нет его лицейских преподавателей. Читаем 7 легенд о порядках Лицея и приключениях лицеистов.
ТРИКО
Царскосельский лицей был закрытым вузом со строгим распорядком дня, и во время учебного года выезжать из него было запрещено. Все воспитанники находились на полном пансионе.
Но лицеисты, конечно, не раз пробовали удрать в «самоволку», оставив дома своих воспитателей. Так, однажды Пушкин и Кюхельбекер решили уехать в Петербург, но никак не могли отделаться от настойчивого гувернера по фамилии Трико, который следовал за ними. Подъехав к заставе, Пушкин должен был назваться, и он доложил: «Александр Однако!» Заставный записал фамилию и пропустил его. За ним следовал Кюхельбекер. На вопрос, как его фамилия, молодой человек сообщил: «Григорий Двако!» Заставный засомневался, но записал фамилию и пропустил юношу. Но когда несчастный гувернер на тот же вопрос чистосердечно ответил: «Трико!», заставный вышел из себя и закричал: «Один за другим– Одна-ко, Два-ко, Три-ко! Шалишь, брат, ступай в караулку!» Неудачливый Трико просидел целые сутки под арестом, а Пушкин с другом наслаждались Петербургом одни.
КЛИЧКИ И РОЗЫГРЫШИ
Несмотря на то, что в Лицее училась «золотая молодежь», дети очень уважаемых людей, они не всегда называли друг друга, как это было принято у дворян, по фамилии. Целая коллекция подпольных кличек, легких для расшифровки и не очень, была у лицеистов. Пушкина, например, называли «французом» за его любовь к французской поэзии и языку (как известно, Пушкин до самой смерти так ни разу и не был за границей). А еще - «Обезьяна с тигром», «Сверчок»… Иван Ивановича Пущина прозвали “Жано”, а у Вильгельма Кюхельбекера было несколько кличек, причем не самых приятных – “Кюхля”, “Глиста”… К слову, на Кюхельбекера сохранилось больше всего эпиграмм, и некоторые из них печатались даже в «Лицейском мудреце». Однажды Пушкин написал там: «Писатель! За свои грехи/ Ты с виду всех трезвее:/ Вильгельм, прочти свои стихи, /Чтоб мне заснуть скорее». Обиженный Кюхельбекер побежал топиться в пруду. Его успели спасти. Вскоре в «Лицейском мудреце» нарисовали карикатуру: Кюхельбекер топится, а его длинный нос торчит из пруда.
КЛЮКВЕННАЯ ДУЭЛЬ
Все из-за тех же неудачных стихов дело однажды дошло до дуэли. Кюхельбекер часто навещал Жуковского, лицейского преподавателя и поэта, донимая его своими стихами. Однажды Жуковский был зван на какой-то товарищеский ужин и не пришел. Потом его спросили, почему он не был, поэт ответил: «Я еще накануне расстроил себе желудок, к тому же пришел Кюхельбекер, и я остался дома…» Пушкин, услышав это, написал эпиграмму:
За ужином объелся я,
Да Яков запер дверь оплошно -
Так было мне, мои друзья,
И кюхельбекерно, и тошно…
Кюхельбекер за такое оскорбление, разумеется, потребовал дуэли! Дуэль состоялась. Оба выстрелили. Но пистолеты были заряжены… клюквой.
ПИРУЮЩИЙ ГАЛИЧ
Друг всех студентов, неутомимый собеседник, преподаватель психологии Галич - одна из ярких учительских фигур Лицея. Его лекции проходили в форме бесед, горячих споров, в достаточно непринужденной обстановке. Изучать труды античных классиков для него было «трепать лавры стариков». Корф называл его «предобрым и презабавным чудаком», а лицеисты просто обожали. Галич был педагогом, встречавшимся со учениками не только в аудиториях, он участвовал в их пирушках и застольях, провоцировал философские диспуты и соревновался с ними в ораторском искусстве. Этого педагога не раз поминает Пушкин в своих стихах, чаще всего шуточных:
Апостол неги и прохлад,
Мой добрый Галич, vale!
Ты Эпикуров младший брат,
Душа твоя в бокале.
Или: О Галич, верный друг бокала
И жирных утренних пиров,
Тебя зову, мудрец ленивый,
В приют поэзии счастливый,
Под отдаленный неги кров.
ЛИЦЕЙСКАЯ ВЫРУЧКА
Несмотря на то, что сам Пушкин к моменту выпуска в 1817 году был по успеваемости двадцать шестым из двадцати девяти учеников, «в российской и французской словесности, также в фехтовании» он показал превосходные успехи. Среди юных лицейских поэтов он был одним из лучших, и существует множество легенд о том, как остроумно он мог подчеркнуть это. Например, однажды лицеист Неведомский, очень слабый в поэзии, должен был написать стихи о восходе солнца для преподавателя риторики Н.Ф. Кошанского. Бедный ученик смог выдавить из себя лишь первую строчку семистопного стихотворения: «От запада встает великолепный царь природы» - и, отчаявшись, обратился к Пушкину за помощью. Вот как юный Пушкин продолжил этот стих и «помог» своему сокурснику:
«От запада встает великолепный царь природы.
Не знают - спать иль нет? - смущенные народы.
Неведомский - поэт, неведомый никем,
Печатает стихи неведомо зачем».
ЗАПРЕТ НА ОЧКИ И ПОЧЕТНОЕ МЕСТО
Очки в начале девятнадцатого века вошли в такую моду, что их носили даже те, у кого было стопроцентное зрение. У остальных же взгляд через увеличительные стекла вызывал страх, т.к. считали, что через них можно рассматривать изъяны, не видные обычным глазом. Московский главнокомандующий граф Гудович, завидев человека в очках, посылал к нему слугу со словами, что здесь нечего разглядывать и очки можно снять. Взгляд сквозь очки на даму или на старшего по чину считался дерзостью, и потому лицеистам уж тем более было не положено носить их. Страдал от этого Дельвиг, у которого действительно было плохое зрение и который, выйдя из Лицея и приобретя очки, по легенде, воскликнул, что не все женщины, оказывается, писаные красавицы!
В классах и в столовой лицеистов рассаживали по поведению и успехам. «Блажен муж, иже/ Сидит к кафедре ближе» – так говорилось об этом в лицейских песнях.
ДЕРЖАВНОЕ БЛАГОСЛОВЕНИЕ
В этой легенде нет шутки, она, наоборот, исполнена серьезного величия и торжества духа. Но несколько минут Пушкинского публичного экзамена стали притчей во языцех и неустанно рассказываются. Речь идет об экзамене, на котором Пушкин читал свои стихи «Воспоминание в Царском Селе», а пожилой Державин, присутствовавший в комиссии, подвинувшись к нему и склонив свое ухо, внимательно слушал. Трогательно описывает это друг поэта И.И. Пущин, или, по-лицейски, Жано:
“…Державин державным своим благословением увенчал юного нашего поэта. Мы все, друзья-товарищи его, гордились этим торжеством. Пушкин тогда читал свои “Воспоминания в Царском Селе”. В этих великолепных стихах затронуто все живое для русского сердца. Читал Пушкин с необыкновенным одушевлением. Слушая знакомые стихи, мороз по коже пробегал у меня. Когда же патриарх наших певцов, в восторге, со слезами на глазах, бросился целовать поэта и осенил его курчавую голову, – под каким – то неведомым влиянием, благоговейно молчали. Хотели сами обнять нашего певца, – его уже не было, он убежал”.
Внутренней, самой близкой отчизной, отчизной души Пушкина, был лицей, Царское Село. О них он вспоминал часто. Пушкина привезли в Царское Село 12 августа 1811 года, вскоре после того, как было объявлено о предстоящем открытии лицея. Привез его дядя, Василий Львович Пушкин, известный в свое время поэт, оказавший на юного Пушкина некоторое литературное влияние. По своим литературным взглядам Василий Львович был убежденный карамзинист и враг всех литературных «староверов» во главе с Шишковым. Из Москвы в Петербург он ехал не только для сопровождения племянника, но и для того, чтобы поскорее напечатать одно из своих полемических литературных посланий Шишкову. В Петербурге юный Пушкин поселился в доме дяди. Здесь он и жил всё то время, пока готовился к экзаменам в лицей.
Открытие лицея
Лицей был задуман Александром I как закрытое привилегированное учебное заведение для подготовки образованных и преданных слуг государства. Задуманному им учебному заведению Александром I придавал столь важное значение, что собирался в начале поместить туда и великих князей. Позднее он от этой мысли отказался, но своего интереса к лицею не потерял. Программа обучения в лицее предусматривала изучение самых разнообразных наук. Среди приглашенных преподавать лицеистам были также лучшие по тому времени учителя: А. П. Куницын, А. И. Галич и другие. Интересно, что в 1816 году в Петербурге были объявлены курсы политических наук, которые пользовались большой популярностью в передовых кругах общества и которые помещали члены «Союза спасения»: Пестель, Муравьевы, Ф. Глинка, И. Долгоруков. В числе тех, кто читал на этих курсах, были лицейские учителя: Куницын и Галич. На праздновании торжественного акта по случаю открытия лицея присутствовала царская семья. Однако самым памятным для Пушкина событием торжественного дня 19 октября 1811 года была вступительная речь Куницына.
В своем последнем стихотворении, посвященном дате 19 октября, «была пора….» (1836 году), Пушкин скажет о речи Куницына - скажет, потому что всегда о ней помнил: Вы помните, когда возник Лицей, И царь для нас открыл чертог царицын, И мы пришли. И встретил нас Куницын Приветствием царственных гостей… В своей речи Куницын призывал – и этого Пушкин тоже не забыл, потом это отзовется, в частности, в его оде “Вольность” – превыше всего чтить законы и соблюдать их: “Приуготовляясь быть хранителями законов, научитесь прежде сами почитать оное; ибо закон, нарушаемый блюстителями оного, не имеет святости в глазах народа». Свою речь Куницын закончил словами, обращенными к лицеистам: «Вы ли захотите смешаться с толпой людей обыкновенных, пресмыкающихся в неизвестности и каждый день поглощаемых волнами забвения? Нет! Да не развратит мысль сия вашего воображения! Любовь к славе и отечеству должны быть вашими руководителями». Большие надежды, которые на него возлагались, лицей, безусловно, оправдал. Но не так и не в этом смысле, в каком думал император Александр I. В историю России лицей вошел как одно из самых замечательных явлений русской культуры. Но не потому, конечно, что он готовил «просвещенных слуг государства», а потому, что он был колыбелью Пушкина, а значит, и всей русской поэзии, потому, что из его стен вышли такие великие патриоты и мученики свободы, как Кухельбекер, Пущин и другие.
Первые впечатления и новая жизнь
Для Пушкина лицей был не только источником дорогих воспоминаний, но и многого существенно важного и решающего в его последующем духовном развитии. В лицее были хорошие преподаватели, там читались ученикам основы наук, но еще более, чем преподаватели и излагаемые ими научные сведения, служил образованию лицеистов их тесный дружеский круг. Его значение для Пушкина было неизмеримо велико. Пушкин недаром после окончания лицея отмечал каждую лицейскую годовщину посвященными этой дате стихами. И это были стихи о дружбе. Лицей, лицейское содружество были тем самым, что заменяло ему в юности столь необходимое для человеческой души ощущения Дома. Лицей, лицейские друзья, воспоминания о лицее были тем положительным основанием, на котором, при всех ошибках и неудачах, не только в радостях, но и в невзгодах, всегда строилась внутренняя судьба личности Пушкина. Это то, на что Пушкин оглядывался при всех поворотах своей жизни, с чем соизмерял все с ним происходящее.
В лицее, в атмосфере лицея, все хорошо воспитывало. Дружеские беседы изощряли ум и приучали к умственной и духовной открытости (к той открытости, без которой не может быть истинного поэта); прогулки по садам лицея заставляли вспоминать и приобщаться мыслью к прошлому человечества и к его культуре (что нашло потом сильное отражение в поэзии Пушкина). Лицей заложил культурные и человеческие основы пушкинской поэзии в значительной степени, нежели это могли сделать домашнее чтение в детстве и те уроки, которые давались Пушкину его многочисленными домашними хорошими и плохими учителями. В лицее были возможности свободного и естественно-непринужденного приобщения к культуре и – что не менее важно – приобщение всем дружеским кругом, вместе. Среди лицейских друзей Пушкина особенно близкими и дорогими – на всю жизнь дорогими – стали Дельвиг, Пущин, Кухельбекер. Двое из них были поэтами. Все лицейский друзья Пушкина - и он сам прежде всего – были более всего увлечены делами литературными. Лицейское братство было не только человеческим, но и поэтическим братством. Это не могло не иметь влияния на Пушкина. В лицее, как вспоминал позднее Пущин, Пушкин «постоянно и деятельно участвовал во всех литературных журналах, импровизировал так называемые народные песни, точил на всех эпиграммы и пр.» Эта лицейская дружба скрепила их своим союзом на всю жизнь!!! Они были близки не только в лицее, но и после его окончания…Их союз только ещё сильнее укрепился. В течение всей жизни они помогали и поддерживали друг друга…Искренность и теплота остались с ними навсегда!!!
Весной 1817 года закончился лицейский курс. Наступило время прощания с местами, которые сделались дороги, прощание с друзьями. Грозные времена и грозные судьбы ждали впереди и Пущина, и Кюхельбекера, и Дельвига, и самого Пушкина. И всегда, как бы тяжело ни складывалась их жизнь, голосом радости и утешения был для них голос верной лицейской дружбы…
Как только Александру Пушкину исполнилось двенадцать лет, его отец Сергей Львович решает отвезти его в Петербург и отдать на обучение в Иезуитский коллегиум. Однако слухи о том, что царь Александр I планирует открыть Царскосельский лицей, который будет готовить чиновников высшего ранга и государственных деятелей, серьезно заинтересовали его.
Детям родовитых дворян предоставлялось покровительство царя, бесплатное обучение и блестящая карьера на государственных, дипломатических и военных должностях. Царскосельский лицей принимал всего тридцать воспитанников, а дворянских детей было много. И все-таки, в июле Пушкин успешно сдает экзамены и становится лицеистом.
Торжественное открытие лицея
Четырехэтажное красивое здание, соединенное аркой с чтобы царь лично наблюдал за воспитанием студентов - таким увидел Царскосельский Здесь, в скромно
Обставленной комнате №14, на 4 этаже, он проведет свои счастливые лицейские годы, обретет верных друзей, чьи имена войдут в историю русской культуры.
19 октября 1811 года был торжественно открыт Царскосельский лицей. 10-14- летних мальчишек одели в новые, парадные синие мундиры с красным воротником и серебряной оторочкой, и черные высокие ботфорты, напротив стояли их педагоги, лицейские профессора и приглашенные чиновники. Завороженно и с придыханием выслушали они Указ царя об открытии Лицея.
Школа, воспитавшая Пушкина и Дельвига, Пущина и Кюхельбекера
Курс обучения длился шесть лет, первые три года -
начальное отделение, вторые три - окончательное. Царскосельский лицей считался закрытым заведением, и вся жизнь его воспитанников протекала строго по регламенту. Мальчики не имели права покидать его территорию на протяжении всего учебного года и даже во время каникул. В то же время, в отличие от других учебных заведений, лицейские правила были весьма демократичны. Например, Лицейский Устав запрещал применять к воспитанникам различные что было абсолютно ново в те годы, когда всех школьников в других заведениях нещадно Программа обучения включала в себя
Множество наук: словесные, нравственные, физико-математические, исторические и изящные искусства. Студентам преподавался закон божий, этика, верховая езда, танцы, фехтование, плавание, рисование и чистописание. Лицеисты должны были стать высокообразованными людьми, подготовленными к служению Отечеству. Выпускники Лицея получали высшее образование и на протяжении всей учебы профессора относились к ним как к взрослым студентам, предоставляя свободу выбора и полную самостоятельность, являться на лекции и пропускать их они могли по своему усмотрению. Пушкин обожал русскую и французскую литературу, историю и с рвением занимался только теми дисциплинами, которые были ему по душе. Из 29 выпускников двадцать шестым в списке успеваемости был Пушкин. Царскосельский лицей навечно запомнил как пылко и самозабвенно он читал «Воспоминания о Царском селе» на публичном экзамене перед уже немолодым Державиным.
Сохранились сведения, что лицеисты ввели свою традицию разбивать вдребезги лицейский колокол сразу после выпускных экзаменов, для того, чтобы каждый смог взять осколок на память, ведь на протяжении 6 лет именно он собирал их вместе на занятия. Тогдашний директор лицея - Егор Антонович Энгельгардт - изготовил на заказ из осколков колокола для своего первого выпуска чугунные кольца в виде переплетенных в рукопожатии рук.
Когда Александру Пушкину исполнилось одиннадцать лет, в его семье было принято решение отдать мальчика в учебное заведение. К тому времени он получил хорошее домашнее образование: Александр разбирался во французской литературе, знал поэтические работы М.В.Ломоносова, Г.Р.Державина, был в курсе литературных новинок, владел иностранными языками. Его лицейский товарищ, Иван Пущин впоследствии признавал, что Пушкин «нас опередил, знал то, о чём мы и не слыхали ».
В 1811 году открывалось новое учебное заведение, именно для дворян – Лицей в Царском Селе. Туда повёз Пушкина дядя его, довольно известный в то время писатель, Василий Львович Пушкин. В октябре того года дядя и отдал племянника на житьё-бытьё и в науку в Царскосельский Лицей.
На созданный по инициативе Александра Первого Лицей возлагались большие надежды. Стране нужны были новые деятели общенационального и общегосударственного образа мыслей. В Лицей было много вложено из того, что имела культурная Россия. В этом учебном заведении должны были учиться два младших брата царя, но впоследствии от этого шага отказались.
Во главе Царскосельского Лицея стояли умнейшие люди России, не просто преподаватели, а просветители: В.Ф.Малиновский и Е.А.Энгельгардт. Слушателям Лицея читались не учебные дисциплины, а преподавались науки, причём профессурой. Библиотека в этом учебном заведении была прекраснейшая, денег на неё не жалели. Каждому воспитаннику в Лицее полагалось отдельное помещение. Физические наказания были не допустимы.
Расписание дня было приблизительно таким: на освоение наук – семь часов; другое время, помимо сна, отводилось на прогулки, игровые занятия, гимнастику. Отметок, как таковых, не было, на каждого воспитанника составлялся отзыв. Спортивные занятия были в приоритете. Обязательны: музыка, иностранные языки, рисование.
В Лицее Александр был бодр: он развернулся среди товарищей и явился остроумным, подвижным мальчиком, горячим в дружбе, беззаветно преданным товарищем и проявил большую страсть к писательству. В Лицее образовался товарищеский кружок, дружеский, тесный, в который вошли Пушкин, Дельвиг, Пущин, Кюхельбекер, писавшие стихи, а также князь Горчаков, будущий знаменитый русский канцлер, обладавший тонким, наблюдательным умом, умевший со всеми ладить, и большой остроумец Илличевский.
Эти даровитые, мечтательные юноши все время после занятий проводили вместе, гуляли в прекрасном, густолиственном Царскосельском парке, читали друг другу свои повести и стихи, завели даже свой журнал. Главой этого журнала и самым усердным его работником был Александр Пушкин, который в науках не шёл бойко, — особенно не давалась ему арифметика и алгебра, — но по словесным предметам выдавался и был впереди всех. В 1815 году, на публичном экзамене, где присутствовал знаменитый поэт Державин, тогда уже маститый старец, юный Пушкин сначала робко, потом с полным увлечением, прочитал своё стихотворение «Воспоминания в Царском Селе».
Всё стихотворение дышало искренностью, простотой, оно глубоко тронуло старца Державина. Он слушал стихи с восторгом; слёзы дрожали на его глазах. Когда замер звук последнего стиха, он хотел обнять юного Пушкина; но его уже не было. Смелость его разом пропала, — он сконфузился и убежал из зала, его искали и нигде не могли найти.
Но внимание великого Державина так его тронуло и захватило, что он потом, много позднее, не раз вспоминал об этом случае в беседах с друзьями и отметил даже в своих стихах, сказав: «Старик Державин нас заметил и, в гроб сходя, благословил».
В 1817 году Александр закончил образование в Лицее. Из стен Лицея Александр Сергеевич вышел другим человеком: он имел огромный запас сведений, навыков, знаний по русской литературе и латыни, по истории и мифологии, французской риторике и российской поэзии, математике, эстетике, немецкой риторике и других.
Когда лицейская жизнь ушла в светлые воспоминания прошлого, Пушкин, почти ежегодно 19 октября, в день открытия Лицея и вступления его в это учебное заведение, вспоминал о нём с грустным чувством умиления; и не раз обращался ко всему, что связано с Лицеем в прекрасных, звучных стихах.