Обоснованная теория как тип качественного исследования. Приводит к завершению теории при минимальном количестве крайних случаев

Иван Владимирович Забаев

Ссылка при цитировании

Забаев И. В. Логика анализа данных в обоснованной теории (grounded theory): версия Б. Глезера // Социология: методология, методы, математическое моделирование (4М), 2011. № 32. C. 124-142.

Аннотация

В статье рассматриваются основные методические приемы обоснованной теории (grounded theory ) в версии Б. Глезера. Таковыми являются использование категории «процесса» и поиск его стадий, теоретическая выборка, метод постоянных сравнений, теоретическое и субстантивное кодирование. Использование методических приемов обоснованной теории демонстрируется на примере исследования, посвященного изучению мотивации репродуктивного поведения в современной России.

Ключевые слова

обоснованная теория (grounded theory); Б. Глезер; теоретическое и субстанциональное кодирование; метод постоянных сравнений; теоретическая выборка

Литература

Страусс А., Корбин Дж. Основы качественного исследования: обоснованная теория: процедуры и техники. М.: УРСС, 2001.

Васильева Т. Обоснованная теория в поле качественного исследования // Страусс А., Корбин Дж. Основы качественного исследования: обоснованная теория: процедуры и техники. М.: УРСС, 2001. С. 225–250.

Рогозин Д. Ситуационный анализ по Адель Кларке // Человек. 2007. № 1. C. 38–48.

Glaser B.G. Theoretical Sensitivity: Advances in the Methodology of Grounded Theory. Mill Valley (CA): Sociology Press, 1978.

Charmaz K. Constructing Grounded Theory: A Practical Guide Through Qualitative Analysis. Thousand Oaks (CA): Sage Publications, 2006.

Забаев И. Образ ребенка у жителей российских мегаполисов: по материалам биографических интервью с россиянами репродуктивного возраста // Интер. 2009. № 5. С. 40–56.

Забаев И. «Своя жизнь», образование, деторождение: мотивация репродуктивного поведения в современной России // Вестник общественного мнения. Данные. Анализ. Дискуссии. 2010. №3 (105). С. 87–97.

Забаев И. Проблема мотивации деторождения и преемственность репродуктивного поведения: обоснование гипотезы на материалах биографических интервью с россиянами репродуктивного возраста // Демоскоп Weekly. 2010. 13-31 дек. № 447-448 . URL: http://www.demoscope.ru/weekly/2010/0447/ analit03.php (дата обращения: 23.02.2011).

Clarke A. Situational Analysis: Grounded Theory after the Postmodern Turn. Thousand Oaks (CA): Sage, 2005.

Glaser B.G., Strauss A.L. The Discovery of Grounded Theory: Strategies for Qualitative Research. New York: Aldine, 1967.

Lasarsfeld P. Problems in Methodology // Sociology today / Ed. by R. Merton et all. N.Y.: Basic Books, 1959. P. 47–67.

Lasarsfeld P. Evidence and Inference in Social Research // Daedalus LXXXVII. 1958. P. 100–109.

Examples of Grounded Theory: a Reader / Ed. by B. Glaser. Mill Valley: Sociology Press, 1993.

Росс Л., Нисбет Р. Человек и ситуация: уроки социальной психологии / Пер. с англ. В.В. Румынского; Под ред. Е.Н. Емельянова, В.С. Магуна. М.: Аспект- пресс, 1999.

Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности: трактат по социологии знания. М.: Медиум, 1995.

Hall P., Taylor R. Political Science and the Three New Institutionalisms // MPIFG Discussion Paper 96/6. 1996 . URL: http://www.mpi-fg-koeln.mpg. de/pu/mpifg_dp/dp96-6.pdf (дата обращения: 29.11.2010).

The New Institutionalism in Sociology / Ed. by M. Brinton, V. Nee. N.Y.: Russell Sage Foundation, 1998.

Maxwell J.A. Using Qualitative Methods for Causal Explanation // Field Methods. 2004. Vol. 16. No. 3. P. 243–264.

The Grounded Theory Seminar Reader / Ed. by B. Glaser, J. Holton. Mill Valley (CA): Sociology Press, 2007.

Обществоведы делятся не на бездумных наблюдателей и ненаблюдающих мыслителей, различия между обществоведами скорее касаются того, как они мыслят, как наблюдают и как связывают (если вообще связывают) свои мысли и наблюдения.

Социологическое воображение

Как охватить повседневность - этот видимый , но не замечаемый мир привычек и ограничений, советов и одобрений, иллюзий и разочарований, рутины и банальности? Если, однако, говорить серьезно, повседневность - одно из пространственно-временных измерений развертывания истории, форма протекания человеческой жизни, область, где возникает надежда на новацию - банальности, перетекая друг в друга, образуют новые миры.

Н.Н. Козлова Горизонты повседневности советской эпохи (голоса из хора)

1. Grounded theory («обоснованная теория») как тип качественного исследования

Еще раз о типологиях качественного исследования. Методология классического социологического исследования предполагает выделение ряда критериев, с помощью которых упорядочивается реальное разнообразие классического исследования, выделяются его типы. Наиболее распространенные из них - метод сбора информации (опросный, фокус - групповой, экспертный типы исследования) ; , нацеленность на изучение предмета в статике или динамике (точечный, «моментный» и повторный типы исследования) , цель исследования (теоретикоприкладной и прикладной типы в предложенной В.А. Ядовым классификации ; ; или фундаментальный, квазифундаментальный, прикладной и разведывательный в классификации, предложенной мной ).

Мною уже отмечалось, что реальная пестрота качественного исследования также может быть «схвачена» рядом типологий, выделенных с помощью различных типообразующих признаков. Один из возможных критериев такого структурирования - характер исследовательской практики как интегрированной целостной деятельности исследователя , включающей в себя и определенную «практическую логику» исследовательского процесса, и приоритетность тех или иных методов сбора первичной информации, а также образов и соответственно языков результата исследования. Опираясь на типологию, предложенную с использованием этого критерия Дж. Крессуэлом и уточненную В. Семеновой , я полагаю, можно выделить следующие типы качественного исследования:

этнографический ,
«кейс стада» (case study),
«устная история» (ora/ history ),
«обенованная теория» (grounded theory),
«история жизни» (life story),
авт оэ тнограф ический.

Предлагаемая типология отличается от предложенных английским и российским исследователями типологий двумя моментами : выделена автоэтнографическая исследовательская практика как специфическое, не сводимое ни к каким другим типам предприятие; исключена такая исследовательская практика, как «история семьи», в силу того, что на мой взгляд, она очень близка к «истории жизни», хотя они и различаются объектами изучения: в «истории жизни» - это отдельный индивид, в «истории семьи» - семейная ячейка, взятая в единстве ее внутрисемейных связей.

Конечно, выделение этих типов достаточно условно и предположительно: «младой возраст» качественной социологии, да и ее «зонтичный», мозаичный характер создают значительные трудности для структурирования, четкого «раскладывания но полочкам» всего реального богатства конкретных исследовательских практик. Нс случайно нс умолкают споры о соотношении этнографического типа социологического исследования и исследования типа «кейс-

стади»: ряд авторов говорят об этнографическом типе «кейс-стади», другие - о «кейс-стади» как разновидности этнографического. В любом случае, я полагаю, что попытка упорядочивания реального разнообразия этих исследований, стремление выделить основные элементы, создающие специфичность, «особость» той или иной разновидности качественного исследования, всегда полезна и плодотворна.

Не имея возможности рассмотреть каждую из выделенных исследовательских практик (сегодня уже есть обширная литература по ним) , - и др., попробую проанализировать три последних, руководствуясь следующими обстоятельствами: во-первых , grounded theory, «история жизни» и особенно автоэтнография несмотря на значительный опыт их использования прежде всего в западной социологии, все же наиболее проблематичны , вызывают наибольший огонь критики, фокусируя на себе все главные претензии к качественной социологии, но одновременно и демонстрируя возможные контуры ее развития; во-вторых , эти исследовательские стратегии весьма слабо представлены и тем более проанализированы в социологической литературе на русском языке (исключение составляет, пожалуй, «история жизни», анализу познавательных возможностей которой посвящен ряд статей российских социологов ; ; и др.; в-третьих, именно эти исследовательские практики были использованы в наших исследованиях процесса социально-экономической адаптации населения постсоветской России, и поэтому их познавательные горизонты могут быть не только теоретически осмыслены, но и эксплицированы из «живой жизни» - нашего реального исследовательского опыта их реализации в эмпирических исследованиях.

Общая характеристика. Grounded theory как тип качественного социологического исследования практически не осмыслена в отечественной социологии - исключение составляют лишь две публикации Т.С. Васильевой ; , первого (и единственного) переводчика одной из версий этой практики, представленной в работе А. Страусса и Дж. Корбин «Основы качественного исследования» («The Basics of Qualitative Research») 1 . Вместе с тем сегодня на Западе (преимущественно в Англии и США) «grounded theory» - одна из популярнейших исследовательских практик, которая успешно используется для изучения различных областей социального: образования для взрослых , сферы организации социальной работы, медицинского обслуживания ;

Культуры корпорации и т. д. Существует своеобразная «граундиада», где grounded theory осмысливается и развивается. В частности, рефлексии подвергаются ее основные принципы ; , исследовательские проекты, где в рамках этой стратегии используются нехарактерные для нее методы сбора (документы, включая и архивные материалы) , компьютерные программы работы с данными: «Атлас», «Nvivo» 1 .

Рождение grounded theory обычно связывают с совместным трудом известных американских социологов Ансельма Страусса и Барни Глейзера «Открытие обоснованной теории» («The Discovery of Grounded Theory), вышедшем в 1967 г. Вслед за первой работой вышли еще несколько основных книг, развивающих идеи этого типа исследования. Это работы Б. Глейзера «Теоретическая сензитив- ность» («Theoretical Sensitivity», и «Основы анализа с помощью Grounded theory» («Basics of grounded theory analysis»), «Качественный анализ для социальных исследователей» А. Страусса («Qualitative Analysis for social scientists») и работа А. Страусса совместно с Д. Корбин «Основы качественного исследования» («Basics of Qualitative Research»). Начав работу над созданием и представлением grounded theory социологическому сообществу в качестве соавторов , единомышленников, Б. Глейзер и А. Страуес затем в процессе дальнейшей рефлексии и приобретения нового опыта исследований стали различным образом представлять должную (идеальную) логику осуществления исследования этого типа 2 . Именно поэтому сегодня в методологии качественного социологического исследования параллельно существуют фактически две версии grounded theory, создавая тем самым возможность выбора для социолога-эмпирика. Стоит подчеркнуть особо, что разногласия между страуссовской и глейзеровской версиями grounded theory носят, на мой взгляд, не

Следует сказать, что освоение grounded theory в последние годы начинается и в исследованиях российских социологов: например, изучение практик исключения детей-инвалидов (См.: Ярская- Смирнова Е.Р. Социокультурный анализ нетипичности. Саратов, 1997); анализ процесса социально-экономической адаптации населения постсоветской России (См.: Готлиб А.С. Социально-экономическая адаптация россиян: факторы успешности-неуспешности // СоцИс. 2001. №7) и др.

“ Момент разрыва связывается исследователями с датой выхода книги Б. Глейзера «Основы анализа с помощью grounded theory», вышедшей в 1992 году, где Глейзер предъявил 129 поправок (претензий) к версии Страусса и Корбин, представленной в работе «Основы качественного исследования», опубликованной в 1990 году.

столько методический (как делать исследование), сколько методологический характер (почему надо делать именно так) и потому достаточно принципиальны. Вместе с тем, в основаниях, базовых положениях grounded theory, как показывает анализ их работ, американские авторы солидарны.

Я полагаю, что основная идея качественного исследования этого типа (и здесь нет разногласий между Глейзером и Страуссом) состоит в том, чтобы за счет использования определенных процедур индуктивным путем (от «сырых» данных - «наверх») «вывести» теорию изучаемого явления. Эта теория должна быть укоренена в первичных данных , нс терять с ними связи. Термин «Grounded theory» переведен на русский язык Т.С. Васильевой как обоснованная теория , хотя, на мой взгляд, правильнее было бы перевести его как «укорененная теория», или «почвенная теория», корнями уходящая в первичные данные ,«вырастающая » из них, как из почвы. Первичными данными здесь считается информация свободного интервью или наблюдения, выступающих в этой исследовательской стратегии основными методами сбора социологической информации.

Важнейшая черта, составляющая специфику этой стратегии - внутренняя организационно-логическая связь между этапами исследования: здесь калсдый этап влияет на последующий, определяет его. Это означает, что анализ данных начинается по мере проведения первых интервью или наблюдений, так что каждый последующий сбор данных зависит от гипотез, выдвинутых на этапе обработки информации предыдущих интервью и наблюдений. Таким образом, этот тип исследования предполагает постоянное движение от сбора данных к концептуализации и обратно: от концептуализации к сбору данных. На каждом этапе исследования проверяются и корректируются гипотезы, каждый этап задает направление последующим. Основная организационно-логическая идея качественного исследования - отсутствие четкой временной и организационной разделенности между этапом сбора информации и этапом ее обработки - здесь, кажется, достигла своего максимального воплощения. Не случайно сам А. Страусс называет grounded theory не типом, но стилем качественного исследования .

Этот тип исследования принадлежит к научному или тяготеющему к научности направлению качественных исследований в рамках предложенной мной типологии. Может быть, это самый научный тип из всех возможных в качественной социологии , хотя, конечно, это - иная, нежели нововременная форма научности 1 . Следует сказать, что научность grounded theory (точнее, ее мера) выступает одним из предметов разногласий между Глейзером и Страуссом. С одной стороны, и в этом у американских социологов нет расхождений, так называемая научность проявляется в образе результата, как он видится американским авторам: итогом исследования такого тина всегда выступает теоретическое толкование реальности, «которое заслуживает доверия и помогает понять данную область исследований » . С другой стороны, Б. Глейзер подвергает критике страуссовские критерии научности, в соответствии с которыми выстраивается логика grounded theory, называя их позитивистскими . В самом деле, А. Страусс полагает, что процедуры такого качественного исследования должны быть разработаны таким образом, чтобы соответствовать канонам «хорошей» науки, хотя и несколько подправленным, модифицированным применительно к качественному исследованию, а также к сложности изучаемых социальных феноменов.

Следуя этому принципу, А. Страусс и Д. Корбин выделяют 4 критерия, по которым можно отличить «хорошую» «обоснованную теорию» : она должна соответствовать изучаемому фрагменту реальности, быть «понимающей », обобщающей , контролируемой. Остановимся на этих критериях подробнее.

1. Американские авторы полагают, что «обоснованная теория» как тип исследования должна быть направлена на как можно более адекватную репрезентацию изучаемого явления. Вместе с тем, и здесь Страусс и Корбин правы, на каждом новом уровне абстракции процесс интерпретации в определенной степени подпадает под влияние представлений исследователя, его ценностей и предпочтений, что с точки зрения веберовской ценностной нейтральности знания недопустимо. Для повышения обоснованности выводимой теории здесь качественный анализ (обработка данных интервью, наблюдений) проводится группой. Исследователи обсуждают свои идеи, которые путем совместного анализа интерсубъективно верифицируются (подтверждаются). Эти совместные поиски смыслов фактически представляют собой исследовательскую триангуляцию (хотя Страусс об этом и не говорит), способ повышения обоснованности результатов качественного исследования, о котором я говорила ранее. В то же время А. Страусс подчеркивает, что в групповом обсуждении содержится важнейшая аналитическая предпосылка - создание разнообразия, которое учитывало бы разнообразие социаль-

А. Страусс и Дж. Корбин называют grounded theory научным методом.

ной жизни. Горизонт смыслов исследуется с помощью так называемого «мысленного эксперимента» . В процессе дальнейшего анализа это «поле» смыслов изучается, т.е. соотносится с последующими полевыми данными, с возникающими теоретическими гипотезами до тех пор, пока не появится возможность формулировки «самой значимой и близкой к реальности интерпретации » . Эту принципиальную для «обоснованной теории» характеристику - создание разнообразия смыслов, А. Страусс называет «комплексностью ».

2. «Понимающий » характер теории означает, что в ней верно «схвачено » понимание исследователями изучаемой ситуации. Важнейшим условием такой адекватности, по мнению американских социологов, является понятность полученной теории теми, кто изучается , и теми, кто будет использовать полученное знание . На мой взгляд, требование понятности, выделенное американскими социологами в качестве важного критерия «хорошести», в определенной мере расходится с другим требованием: теория должна быть сформулирована в понятиях, а не в общеупотребительных словах (прочь от здравого смысла - А.Г.). Видимо, это, и я уже об этом говорила, - принципиальное противоречие качественного исследования, которое стремится быть научным (а значит, и «говорить» на языке теоретических понятий) и в то же время, нс имея возможности использовать математические средства доказательства своих выводов, вынуждено апеллировать в поисках правдоподобия к людям, которых изучает. К людям, которые, как правило, не понимают теоретического языка.
3. «Обоснованная теория» претендует на создание обобщающей теории. Это означает, что условия, которые объясняют изучаемый социальный феномен, не должны быть «микроскопическими», т.с. только непосредственно «прилегающими» к этому феномену. Скорее наоборот: изучаемое социальное явление должно «вписываться» в широкий социальный контекст. Это означает, что теория, получающаяся как результат такого типа исследования, должна включать в себя в качестве элементов объяснения и макроскопические явления", экономические условия, социальные движения, тенденции, культурные ценности и т.д. . По мнению А.Страусса, любая обоснованная теория, упускающая эти более широкие условия, теряет в своем качестве. В этом смысле быть обобщающей теорией - значит объяснить социальное явление в широкой перспективе и по возможности, в разных контекстах его существования. Контролируемый характер теории как результата такого типа исследования означает здесь, что теория должна контролироваться «сырыми» данными, которые являются базисом анализа. К ним нужно постоянно обращаться в процессе анализа, независимо от того, на каком уровне анализа находятся исследователи.

Наибольшей критике среди приведенных выше критериев Б. Глейзер подвергает требование, чтобы теория была обобщающей. На мой взгляд, критика Б. Глейзера именно этого критерия достаточно убедительна . В самом деле, попытка Страусса и Корбин вписать получающееся теоретическое описание в широкий социальный контекст, в макросоциальные условия не характерна для качественного исследования с его отказом от создания «болыиих нарративов» и сосредоточенностью на анализе микроуровня социальной жизни. Позитивистские «замашки» американских социологов здесь действительно налицо. Наряду с этим критике подвергаются и другие признаки научности страуссовской версии grounded theory, выхолащивающие, по мнению Б. Глейзера, специфику качественного социологического исследования: точность, необходимость верификации гипотезы в противовес ее непосредственному созданию из эмпирических данных .

Он напоминает Страуссу и Корбин, что верификационная модель была как раз тем элементом, от которого они старались уходить в своей первой работе «Открытие обенованной теории». Б. Глейзер в целом не приемлет черты классического исследования , которые, конечно, «проступают» в страуссовской версии. Так, он полагает, что проблема не может быть сформулирована исследователем до сбора данных, как это делается в классическом исследовании, и как предлагают это Страусс и Корбин. Напротив, по его мнению, исследовательская проблема получается как естественный побочный продукт открытого кодирования, самой первой процедуры обобщения эмпирических данных . В идеале, по его мнению, исследователь, работающий в стратегии grounded theory, начинает исследование с абстрактного вопроса: «Что здесь происходит, в чем проблема?».

Еще один упрек Глейзера Страуссу - сосредоточение в большей степени на «культурной сцене» (культурных реалиях), нежели на самом внутреннем мире информантов, вытекающем, по его мнению, из того факта, что Страусс вводит слитком много правил производства знания вместо гибкости и творчества исследователя.

Недовольство Глейзера вызывает и заявление Страусса и Корбин, что «даже обычный исследователь сможет построить grounded theory» , усматривая, видимо, в таком подходе проявление некоего инструментализма, безликости, свойственных скорее классическому исследованию в противовес уникальности импровизации исследователя и исследовательского чутья, особо востребованных в качественном исследовании. В целом, можно согласиться с американским исследователем В. Бебчуком , полагающим, что Б. Глейзер «более предан принципам и практикам, которые трактуются как качественная парадигма», за отступление от которых он и подвергает критике своего бывшего соавтора и друга. Парадоксальность ситуации, на мой взгляд, состоит в том, что на большей «качественности» настаивает именно Б. Глейзер, выпускник Колумбийского университета с его идущими от П. Лазарсфельда новациями в области «количественных» методов, в то время как строгость и некоторую «жесткость» отстаивает А. Страусс, окончивший Чикагский университет с его «качественными» устремлениями в области социологических исследований.

На мой взгляд, обе эти версии имеют равное право на существование. Более того, версия Страусса при всех ее «количественных тяготениях», как мне кажется, более предпочтительна, в силу своей большей демократичности: срывая с grounded theory некий покров сакральности, она дает возможность любому исследователю , даже малоопытному, шаг за шагом освоить сс «премудрости». Именно поэтому я далее анализирую логику исследовательского поиска grounded theory" в сс страуссовской версии.

Логическая последовательность исследования (логика исследовательского поиска ). В самом общем виде она может быть представлена следующим образом: на основе «сырых» данных, которые в идеале не включают интерпретации исследователя, выделяются коды (понятия), представляющие собой первый уровень интерпретации. Как правило, на этом уровне обобщается один из аспектов данных о конкретном явлении. От кодов, поднимаясь по лестнице абстракции, генерируются категории , центральные категории и, наконец, теория : исследователь, двигаясь от кодов «вверх», устанавливает взаимосвязи между кодами, обобщает их в более абстрактные понятия (категории), категории «уплотняются» в еще более абстрактные понятия (центральные категории) и в конце концов оформляются в теорию как общее описание конкретного социального феномена (см. рис.1). Более подробно логика исследовательского поиска в этом типе качественного исследования может быть представлена, как полагает А.Страусс, следующими элементами :

концептуально-индикаторная модель кодирования,
сбор данных,
кодирование,
центральная категория,
теоретическая выборка,
сравнение,
теоретическое насыщение,
интеграция теории,
аналитические мемос,
теоретическая классификация.

В целом, и я уже говорила об этом, логика этого типа исследования направлена на создание «комплексной, сотканной из понятий, целостной теории», которая формулируется в тесной связи с напряженным анализом данных. А. Страусс выделяет некоторые «правила большого пальца» (общие правила) в качестве методических директив. Так, по мере получения самых первых данных, начинается процесс их кодирования и продолжается в течение всего исследования. Результаты кодирования служат основой для формирования теоретической выборки. Принцип теоретической выборки заключается в следующем: последующий сбор данных зависит от теоретического осмысления феномена, от результатов аналитических построений исследователя на предыдущем этапе.

Рис. 1.

Продолжается такое выборочное исследование данных до тех пор, пока не достигается теоретическое насыщение , т.е. пока полученные данные не перестают нести новых теоретических элементов, лишь подтверждая то, что уже было обнаружено ранее. Как только выявляется центральная категория или категории, исследователь начинает искать связь между ними, постепенно насыщая теорию.

Параллельно с кодированием идет написание аналитических мемос (письменных комментариев исследователя в виде небольших эссе) относительно исследования, чувств исследователя, его идей, кодов, осмысления теоретической литературы.

Исследователь постоянно должен задавать «генерирующие » (.термин А. Страусса - А.Г.) вопросы.

Что происходит в поле, чем отличается данный случай от другого?
Что означает данное слово или предложение, или действие в «нормальном» понимании?
Что оно еще может означать?
Где еще можно обнаружить подобные явления?

Генерирующие вопросы играют значимую роль в этом типе исследования: с их помощью выдвигаются гипотезы , проводятся сравнения, формируется теоретическая выборка и т.д. По ходу развития исследования решается вопрос о том, какие категории становятся самими значимыми, центральными, достигается интеграция всего процесса. Первые, предварительные попытки интеграции начинаются на начальных стадиях исследования за счет поиска связей между кодами и категориями. По мере продолжения исследования процесс интегрирования занимает вес больший удельный вес в комплексе действий исследователя. Это касается и работы с мсмос. В процессе развития исследования ученые приходят к необходимости сортировки (классификации ) мемос, что делает их концептуально более «плотными», насыщенными. При этом первые мемос являются в гораздо меньшей степени интегрированными (т.е. содержат меньше обобщенной информации). На последних же стадиях значимость сортировки возрастает: здесь мемос должны суммировать предыдущие, быть более обобщенными и абстрактными одновременно.

Взаимосвязь трех важнейших элементов логики исследовательского поиска - сбора данных, кодирования и написания мемос - не может быть однозначной. Кодирование только что собранных данных может подвигнуть исследователя как к написанию мемос, так и к сбору новых данных. Сбор данных и кодирование, с другой стороны, могут привести к дополнительному кодированию уже собранных (и, возможно, уже проанализированных) данных. Рисунок 2 дает представление о взаимосвязи этих этапов.

В концептуально-индикаторной модели , направляющей кодирование данных, поведенческие акты, события, наблюдаемые, описываемые в документах или полученные из интервью - выступают

Рис. 2.

индикаторами концепта (понятия), которые аналитик выводит из них. В основе такой модели - постоянное сравнение индикаторов- данных между собой. Затем аналитик обозначает их как индикаторы определенного класса событий илы поведенческих актов , т.е. кодирует их. Давая классу индикаторов название, он тем самым обозначает их как категорию , поднимает на более высокую ступень абстракции. После того, как получена категория, индикаторы- данные сравниваются уже с возникающим концептом. Проводя сравнение между дополнительными индикаторами-данными и кодами, категориями, аналитик оттачивает последние, чтобы они в наибольшей степени соответствовали данным.

В целом, в рамках каждого исследовательского проекта, и это подчеркивает А. Страусс , будет особая, своя собственная последовательность шагов, которая зависит от:

того, какие типы данных имеются в наличии, к каким можно получить доступ, и какие необходимы;
характера интерпретаций, которым их подвергнет исследователь;
опыта исследователя или исследователей;
множества различных случайностей, которые влияют на исследователя;
характера целевой аудитории, которой адресуются публикации;
широты охвата и уровня обобщения, достигаемых в теории и требуемых исследователями.

Важнейшие операции «обоснованной теории». Важнейшей процедурой такого типа исследования является кодирование данных. Основу этой процедуры составляет так называемая парадигма кодирования, представляющая собой спектр аспектов жизненных практик изучаемых людей, которые исследователь должен учитывать при кодировании. Это своего рода напоминание, «подсказка» исследователю, что важного, значимого следует «искать» в данных, каким образом их структурировать. Парадигма кодирования, согласно А. Страуссу, включает в себя:

условия,
взаимодействия между акторами (деятелями),
стратегии и тактики,
последствия.

Найти условия чаще всего бывает достаточно легко, иногда даже сами интервьюируемые на них указывают, - нужно искать намеки в использовании таких слов, как «потому что», «так как», «как», «из-за». Сходным образом последствия действий могут быть выделены фразами типа «в результате», «из-за этого», «результатом было», «впоследствии оказалось». Стратегии и более детальные тактики, связанные со стратегиями, обычно не представляют трудностей даже для неопытного аналитика.

Взаимодействия также легко находить - они представляют собой те взаимодействия, которые происходят между и среди информантов и других людей. А. Страусс полагает, что при игнорировании элементов парадигмы кодирования проводимый процесс обобщения данных назвать кодированием в строгом смысле нельзя.

В целом, процедура кодирования в исследованиях этого типа представлена 3 своими составляющими:

открытое кодирование,
осевое кодирование,
селективное (выборочное) кодирование.

Открытое - это самый первый тип кодирования данных, которое производит исследователь. В самом названии его заключена и основная организационная цель: начать, приоткрыть исследование. Открытое кодирование производится в процессе детального тщательного анализа полевой заметки, интервью или другого документа - строка за строкой (line by line), слово за словом. Такое подробное скрупулезное кодирование здесь - база, основа, «заземление» будущей обобщающей теории. Можно проводить кодирование по предложениям или параграфам или даже по всему документу наблюдения или интервью. Правда, такое кодирование лучше проводить тогда, когда уже есть несколько категорий и необходимо кодировать «окрестности». Интерпретации, полученные в процедуре открытого кодирования (коды), всегда - пробные, предварительные. Поэтому часть из них может быть признана ошибочной и отброшена на дальнейших этапах исследования.

Содержательная цель - производство концептов, которые кажутся адекватными собранным ранее. Концепты здесь - называние , «наклеивание ярлыков» слову, фразе, фрагменту текста. Несмотря на то, что эти концепты являются предварительными, они все же являются толчками к выделению других элементов парадигмы кодирования, дальнейшему структурированию данных. А. Страусс подчеркивает, что неопытные аналитики «вместо того, чтобы заниматься выведением концептов , делают простые пометки на полях, которые не слишком отличаются от высказываний самих акторов» . Он приводит следующий пример: «Медсестра говорит исследователю: «Когда пациент начал кричать, я, чтобы сохранить самообладание, покинула комнату». Данная фраза аналитическим путем может быть преобразована в «профессиональное самообладание» с добавлением примечаний и указанием структурных условий , угрожающих ее спокойствию, а также тактик, которые она использует для поддержания самообладания. Это может привести исследователя к написанию мемос, в которых немедленно поднимаются вопросы о других имеющих место условиях и тактиках, а также о ситуациях, когда тактика медсестры не приводит к успеху или когда нет возможности воспользоваться этой тактикой.

«Правила большого пальца» здесь следующие:

ищите «априорные» (in vivo codes) коды, т.е. те, которые используют сами информанты. «Пыталась сохранить самообладание» - прекрасный пример априорного кода;
дайте названия каждому коду /"априорному или сконструированному). Вначале не зацикливайтесь слишком на вопросе, подходящий ли это термин? - просто назовите код как-нибудь;
при построчном анализе (line by line) задавайте как можно больше конкретных вопросов о словах, фразах, предложениях, действиях.

Процедура осевого кодирования предполагает тщательный анализ, проводимый вокруг одной категории (а не нескольких одновременно), и поиск элементов парадигмы кодирования. Термин

«осевой» здесь означает «вращение вокруг оси» одной категории. Проводя такую операцию, исследователь начинает выстраивать плотную «ткань» из взаимосвязей вокруг «оси абсцисс» категории, которая является объектом его внимания. При этом аналитик должен прилагать все усилия, чтобы двигаться только к поставленной цели и не позволять «соблазнам» в виде различных кодов вмешиваться в данный процесс в высшей степени целенаправленного кодирования. В результате у исследователя происходит накопление знания о взаимосвязи между «осевой» категорией и другими.

Осевое кодирование начинается в период открытого кодирования, который обычно затягивается (хотя и не с первых интервью) и сохраняет значимость вплоть до того момента, когда аналитик сосредоточивается на центральных категориях и переходит к селективному (выборочному) кодированию.

Селективное (выборочное) кодирование есть систематическое кодирование в рамках центральной категории. Кодировать селективно означает, что аналитик сводит процесс кодирования только к тем кодам, которые связаны достаточно существенными связями с центральными категориями. Именно центральная категория теперь направляет дальнейший сбор данных в соответствии с теоретической выборкой. Селективное кодирование, как правило, происходит после того, как исследователь определил, какая категория или категории являются центральными в исследовании, т.е. после открытого и осевого кодирования.

Процедура написания мемос предполагает, что первичные ориентир о во чны е л ie .л ю с:

должны носить организационный характер (сбором каких данных заниматься, где это делать и т.д.);
или выступать в качестве напоминаний (не забыть сделать это...);
или представлять из себя некоторую совокупность разрозненных идей;
или содержать какие-то размышления с целью стимулирования воображения.

Процедура написания дальнейших аналитических мемос сводится к объединению результатов открытого или осевого кодирования, фиксированию взаимосвязи между крупными категориями, суммированию и интегрированию предыдущих мемос. Известный английский социолог Томас Флет рекомендует организовывать мемос следующим образом:

указывать на каждом из них дату написания;
писать отдельное мемо для каждой идеи или темы;
озаглавливать их заголовками, которые бы помогали отнести мемос к разным уровням обобщения: код, категория .

Он предлагает также разделить структуру мемо на 3 уровня: сначала ответить на вопросы «Где источник кода?» и «Почему код возник в данном месте?» Затем найди смыслы кода. И наконец, указать, какой из многообразных смыслов кода можно выбрать для анализа. Для этого лист необходимо разделить на 2 колонки, в первой написать, что код может означать, во второй - на что может указывать.

Процедура выделения центральной категории сводится к поиску аналитиком такой категории, которая была бы связана с большинством других и соотносилась бы со всеми кодами (в идеале). Именно ей принадлежит основная роль в процессе интегрирования теории. Для этого аналитику нужно постоянно искать «основную тему», которая связана с главной проблемой изучаемой группы людей: «Что здесь происходит?» Таким образом исследователь быстро учится «чувствовать» центральную категорию.

В исследованиях типа «обоснованная теория» большое внимание уделяется процедуре построения интегрирующих диаграмм. Эти диаграммы используются на самом трудном, итоговом этапе процесса исследования, когда необходимо «собрать все в кучу», интегрировать результаты работы группы. Назначение таких диаграмм в следующем:

они дают представление о том, куда зашло исследование по итогам сбора данных, кодирования и написания мемос;
способствуют росту психологической уверенности исследователей в значимости своих результатов;
помогают наглядно прояснить связи между кодами, а значит, обладают и аналитической пользой.

Интегрирующие диаграммы, как правило, изменяются в процессе развития исследования. Исследователи должны время от времени обращаться к такой диаграмме, чтобы задаться вопросом: «Что еще я нс включил в нес?» По мерс накопления знаний в процедуре исследования переделывается и диаграмма как определенный зримый итог исследования.

Термин «мысленный эксперимент» здесь означает совокупностьмысленных процедур, проводимых над идеализированными объектами (понятиями).
Я уже говорила ранее, в главе 3, что критерий понятности - излюбленный параметр оценки «хорошести» исследования в качественной методологии.

Приводится по: Янчук В.А. Методология, теория и метод в современной социальной психологии и персонологии: Интегративно-эклектический подход.

Минск: Бестпринт, 2000.

Подход с позиций обоснованной теории формируется в 1960-е годы как следствие развернувшихся дебатов по проблеме количественных и качественных методов. Как специальное понятие термин был введен социологами Гласером и Строссом (B . Glaser , A . Strauss , 1967). Они избрали термин «обоснованная теория» для выражения идеи о теории, основанной на проверке качественных данных полученных в конкретных условиях, например, не структурированных данных интервью, включенного наблюдения и архивных исследований. N . Pidgeon и K . Henwood подчеркивают: «подход представляет собой попытку поиска средств противодействия позитивизму, ориентированному на подтверждение предсуществующих теорий, имеющих слабое отношение к конкретной исследовательской области и к описаниям реальности, воспринимаемой самими участниками исследования» (1998, c . 253-254).

Сегодня понятие «обоснованная теория» используется в широком спектре контекстов, в частности, по отношению к исследовательской методологии Гласера (B . Glaser ) и Стросса (A . Strauss ) системного анализа неструктурированных качественных данных. По своей сущности подход является скорее качественным, хотя и предполагает некоторые элементы количественной обработки данных. Принадлежность к качественному подходу проявляется в его «приверженности представлениям локальной контекстуальной теории; изучению значений во всей их комплексности и контекстах и заинтересованности в рефлексии конструкций мира участников исследования» (там же, c . 254).

Подход с позиций обоснованной теории направлен, прежде всего, на преодоление закрепощающего и искажающего влияния предсуществующих теорий, задающих схемы проведения исследований, сбора и интерпретации данных и, тем самым, отдаляющих исследователя от той реальности, которая, собственно говоря, присутствует в действительности. Предсуществующая теория как бы направляет поиск не на выявление особенностей и уникальности изучаемого феномена, а на подтверждение или не подтверждение теоретически обоснованной гипотезы, что, в конечном итоге, и приводит к различного рода искажениям.

Подход обоснованной теории реализуется в рамках метафоры «открытия» в противовес метафоре «существования», используемой в классическом позитивистском исследовании и представляет собой результат постоянного взаимообмена между данными и исследовательскими концептуализациями, между идеями и жизненным опытом исследователя.

Как отмечают Пиджеон и Хенвуд, «ценность подхода обоснованной теории заключается в том, что он предлагает ряд процедур, способствующих оперированию субъективностью (и особенно творчеством и интерпретациями исследователя) в процессе анализа качественных данных. Общая схема реализации подхода с позиций обоснованной теории представлена на схеме.

Этапы обоснованного подхода .

В связи с вышеизложенным важно отметить, что введение процедур оперирования субъективностью не должно пониматься как наличие стандартных процедур и правил достижения истины. Скорее они представляют собой пути внедрения в практику требования необходимости активного вовлечения в детализированный анализ собственного исследовательского материала в целях стимулирования и организации исследуемых материалов» (Pidgeon , Henwood , 1998, c . 255).

Основной целью реализации обоснованного подхода является продвижение от неструктурированных данных к ряду теоретических кодов, концептов и интерпретаций.

Пандит (N .R . Pandit , 1996) предлагает подробное описание процесса пяти аналитических фаз (не обязательно последовательных) построения обоснованной теории: организация исследования; сбор данных, упорядочивание данных, анализ данных, теоретический анализ. Данные фазы сопровождаются соответствующими исследовательскими процедурами и предполагают оценку по критериям: конструктной валидности; внутренней валидности; внешней валидности и надежности. Конструктная валидность обеспечивается четко определенными операциональными процедурами. Внутренняя валидность обеспечивается установлением причинных отношений. Внешняя валидность предполагает четкое определение области, на которую могут быть генерализованы результаты исследования. Наконец, надежность предполагает возможность подтверждения полученных результатов [там же, с. 2]. Общая схема построения обоснованной теории представлена в таблице.

Процесс построения обоснованной теории (Pandit , 1996, c . 3-4).

	Активность	Логические основания
Фаза организации исследования
Шаг 1. Обзор литера-туры.	Определение вопро-сов для исследования. Определение априор-ных конструктов.	Направления исследования.
Шаг 2. Отбор случаев.	Теоретическое (не случайное) определение выборки.	Фокусирование на теоретически полезных случаях.
Фаза сбора данных
Шаг 3. Разработка строгих протоколов сбора данных.	Создание базы данные исследования случаев. Используются множественные методы сбора данных. Качественные и количественные методы.	Повышает надежность. Повышает конструктную валидность. Укрепляет обоснование теории посредством триангуляции. Повышает внутреннюю валидностью. Синергетический взгляд на изучаемое .
Шаг 4. Вход в область.	Пересечение сбора и анализа данных. Гибкие и альтернативные методы сбора данных.	Ускоряет анализ и привносит полезные регулятивы в сбор данных. Позволяет исследователю принимать преимущества определенных тем и характеристики уникальных случаев.
Фаза упорядочивания данных
Шаг 5. Упорядочивание данных.	Хронологическое размещение событий.	Способствует более легкому анализу данных. Позволяет контролировать процесс.
Фаза анализа данных
Шаг 6. Анализ данных в отношении первого случая	Использование открытого кодирования. Использование осевого кодирования. Использование избирательного кодирования.	Все формы кодирования способствуют внутренней валидности.
Шаг 7. Теоретическая выборка.	Литературное и теоретическое подтверждение через все изучаемые случаи (возвращение ко второму шагу до момента насыщения теории).	Подтверждает, расширяет и уточняет теоретические построения.
Шаг 8. Способствование завершению.	Теоретическое насыщение при наличии возможностей	Приводит к завершению теории при минимальном количестве крайних случаев.
Фаза сопоставления с литературными данными
Шаг 9. Сравнение построенной теории с даннымипрофильной литературы	Сопоставление с альтернативными подходами. Сопоставление со сходными подходами.	Улучшает определенность конструктов и на этой основе внутренней валидности. Также повышает внешнюю валидность посредством установления областей, на которые могут быть генерализованы результаты исследования.

Подход с позиций обоснованной теории предоставляет чрезвычайно широкие возможности для построения теорий, во-первых, наиболее близко и полно отражающих своеобразие реальной феноменологии социального бытия личности и ее окружения, во-вторых, способствует освобождению от давления стереотипов и рамок предшествующих теорий, в-третьих, способствует повышению конструктной, внутренней и внешней валидности результатов исследования. В то же время реализация подхода на практике сопряжена с рядом сложностей, отмечаемых Пандитом: временная затратность; долгие периоды неопределенности; неполнота данных; экономическая дороговизна (Pandit , 1996, c . 13). Этот же автор отмечает, что успешная реализация подхода связана с наличием определенных исследовательских качеств и навыков. «В особенности, компетентности, творческности, и жизненного опыта (как в проведении исследований, так и исследуемом контексте)» (там же).

Особого внимания заслуживает обсуждение вопроса оценки подхода с позиций обоснованной теории. Традиционно в качестве критериев оценки теории (их анализ был представлен в третьей главе) выдвигаются валидность, надежность, экономичность, эмпирические подтверждения, внутреннее соответствие и генерализуемость. Тем не менее ряд авторов придерживается позиции, что по отношению к обоснованной теории «не существует методологических критериев, гарантирующих абсолютную точность исследований (как количественных так и качественных)» (Pidgeon , Henwood , 1998, c . 269). По мнению этих авторов речь скорее должна идти о некоторых практических рекомендациях, способствующих прогрессу в познании исследуемой области. Среди этих критериев определяются: близость к данным; интегрированность теории на различных уровнях абстракции; рефлексивность; документирование; анализ теоретической выборки и негативных случаев; чувствительность к реальности участников исследования (респондентная валидность); прозрачность; убедительность.

Представленный обзор двух исследовательских методологий, представляющих попытку решения проблему адекватности психологического изучения реальности феноменологии социального бытия личности и ее окружения конечно же не исчерпывает всего проблемного поля. По-прежнему поиски и дебаты скорее имеют место в рамках дихотомии –л учше – хуже. Не затрагивается и другой, не менее фундаментальный аспект – применимости той или иной исследовательской методологии к качественным характеристикам изучаемой реальности или природы человека (биологической, символической, рефлексивной). Попытка решения этой проблемы предпринята в нашем подходе интегративной эклектики путем триангуляции, описание которого представлено в следующем разделе.

Предложенный Б. Глезером и А. Страуссом подход «обоснованной теории» {grounded theory)" получил достаточное распространение в социальных науках. Название подхода хорошо отражает научный замысел авторов, которые попытались противопоставить дедуктивным теоретическим моделям теорию на базе систематически собранных данных [Васильева, 2007J. В рамках данного подхода выработаны систематические способы работы с данными (трехступенчатое кодирование, гибкие стратегии формирования теоретической выборки, которую исследователь адаптирует к развивающейся теории, метод постоянного сравнения одних данных с другими, а также понятий друг с другом и др.). Результатом такой работы становится построение теории какого-либо феномена или явления. Исследователь как бы «развертывает» теорию феномена из данных, представляет в динамике события, связанные с этим феноменом, в динамике, обрисовывает свойства феномена, идентифицирует происходящие в нем изменения, описывает причины, характер изменений и т.д.

Как свидетельствует многочисленная методологическая литература [Васильева, 2007; Charmaz, 2006; Mills et al., 2006; Seaman, 2008 и др.], философские основания обоснованной теории очень противоречивы и ее онтологические и эпистемологические допущения открыты различным интерпретациям. К примеру, К. Чармаз утверждает, что в работах Глезера и Страусса присутствуют как позитивистские, так и феноменологические акценты, и это обстоятельство может приводить читателя в недоумение. Позитивистские импликации просматриваются в свойственной обоснованной теории позиции эмпирического реализма, согласно которой вещи существуют в качестве имеющих смысл сущностей независимо от сознания и опыта, что предполагает нейтральность исследователя, занятого поиском объективных смыслов в самих данных. Традиционные аналитические процедуры, принятые в обосно-

ванной теории, как раз построены на допущении, что теоретические категории вытекают из данных, причем исследователь остается пассивным наблюдателем. Индуктивный процесс открытия совершается посредством фиксации тем, которые появляются исключительно из данных, и постоянного сравнения различных фрагментов данных. Б. Глезер в особенности настаивает на том, чтобы исследователь шел за данными, не привнося в них никаких собственных, «до опыта» полученных конструкций [см.: Seaman, 2008]. Феноменологический же уклон обоснованной теории наблюдается хотя бы в том, что исследователи, выполняющие свою работу в рамках данного методологического подхода, должны как можно точнее воспроизводить «голоса» своих респондентов в их собственной перспективе, раскрывать те значения, которые сами исследуемые вносят в исследование со своим жизненным опытом [Страусс, Корбин, 2007].

Ряд авторов утверждает, что подход обоснованной теории развивается таким образом, что его объективистские основания постепенно сменяются конструктивистскими. К примеру, А. Страусс и Дж. Корбин [Страусс, Корбин, 2007] в большей мере апеллируют к созданию (конструированию), нежели к открытию обоснованной теории, тем самым отходя от преимущественно позитивистской позиции Б. Глезера. Различные взгляды на природу обоснованной теории заостряют давнюю проблему, связанную с возможностью индуктивного вывода. В рамках подхода обоснованной теории эта проблема приобретает форму дискуссии о статусе получаемых в результате применения данной методологии теоретических понятий и тем: являются ли последние результатом непосредственного выведения из данных или все-таки во многом задаются самим исследователем и предполагаемой им перспективой видения (так называемая дискуссия появления/привнесения {emergence/forcing)). Можно сказать, что, в отличие от Глезера, позиция Страусса и Корбин открывает возможность использования уже существующих теоретических положений в качестве части анализа. Однако достаточно жесткая технологизация процедур, которой придерживаются указанные авторы, как и их общая методологическая направленность (к примеру, они заявляют, что исследователь, работающий в рамках обоснованной теории, безусловно, может занимать постструктуралистскую, феминистскую или какую-либо другую позицию, но при этом он рискует утерять многое из того, что присутствует в данных) позволяют утверждать, что в целом Страусс и Корбин находятся на стороне тех, кто полагает, что категории обоснованной теории появляются из данных. Вместе с тем, как справедливо замечает Дж. Симан , Страусс и Корбин делают шаг к тому, чтобы отделить обоснованную теорию как совокупность методов и технических приемов от обоснованной теории как методологии.

Продолжает движение в указанном направлении К. Чармаз . С ее точки зрения, обоснованная теория представляет собой скорее совокупность гибких методических приемов, нежели законченную, строгую методологию, и в этом смысле ее можно соотносить с различными метатеоретическими и философскими позициями (и прежде всего с наиболее значимыми методологическими позициями XXI столетия - социальным кострукционизмом, феминизмом, постструктурализмом и герменевтической феноменологией). Вслед за К. Чармаз мы могли бы сказать, что обоснованная теория сегодня - это в большей мере процесс внимательной интерпретации, чем процесс открытия. Тем самым мы предлагаем рассматривать обоснованную теорию в ряду качественных интерпретативных подходов, в целом базирующихся на философской традиции обоснования специфики гуманитарных наук. Создавая теорию, исследователь ориентируется на понимание значений и смыслов, которые люди придают феноменам или явлениям, так что можно сказать, что, работая в рамках подхода обоснованной теории, он оказывается очень близок той ситуации понимания, условия которой описываются философской герменевтикой. На наш взгляд, именно обращение к герменевтической традиции позволяет во многом прояснить особенности статуса знания, получаемого в результате применения техник обоснованной теории.

С точки зрения герменевтики, появление категорий и тем возможно именно потому, что мы входим в исследование, вооруженные пред-пониманием интересующего нас явления или феномена. Наше пред-понимание формируется в том числе и благодаря обращению к уже имеющимся представлениям об этих явлениях или феноменах в соответствующей литературе, а также благодаря обращению к самим теоретическим перспективам, сквозь призму которых данные феномен или явление могут быть рассмотрены. Теоретические представления задают контекст видения эмпирических данных; систематическая работа с этими данными посредством применения методов и техник обоснованной теории позволяет объединять их в рамках более законченной и целостной конфигурации, благодаря которой данные получают новое освещение, и т.д. Задача, которая стоит перед исследователем, - сформировать такое предварительное понимание феномена, которое задаст обогащающий видение контекст и повысит «теоретическую чувствительность» исследователя в обращении с данными, вместе с тем оставляя его сознание достаточно открытым и способным к гибкому восприятию нового.

Подчеркивая возможность обращения к идеям философской герменевтики для понимания статуса знания в обоснованной теории, мы отнюдь не хотим сказать, что подход обоснованной теории является разновидностью герменевтического подхода. Напротив, мы полагаем, что их различия весьма существенны. Специфика каждого из них обусловлена их конечной целью, которая и определяет общую логику движения интерпретативного анализа и структуру полученных результатов. Как уже было сказано, целью обоснованной теории является создание теории некоего феномена или явления, в то время как цель герменевтической феноменологии - интерпретация и понимание смыслов того или иного переживания или опыта. Соответственно, интерпретативное построение, создаваемое в рамках обоснованной теории, предполагает отслеживание основного процесса и его концептуальное развитие, базирующееся на выявлении вариаций и их описании в динамике (скажем, у Страусса и Корбин речь идет, прежде всего, о выявлении вариаций действий и взаимодействий изучаемого феномена; см., к примеру, обоснованную теорию того, как женщины справляются с беременностью, осложненной хроническими болезнями: [Страусс, Корбин, 2007, с. 98-119]). Интерпретация в герменевтическом подходе не подразумевает таких динамических концептуализаций, но останавливается лишь на описании наиболее значимых тем, имеющих отношение к тому или иному опыту, с учетом перспективы видения, которой придерживается исследователь (см., к примеру, тематический анализ женского опыта любви: ).

На наш взгляд, более удачный перевод - «теория, выведенная из данных». Однако в русскоязычной литературе закрепился перевод «обоснованная теория», который мы и используем в настоящей работе.